Татьяна и Сергей Владимирские
ЭКОЛОГИЯ АМЕРИКАНСКИХ ИНДЕЙЦЕВ И ЭСКИМОСОВ. ПРОБЛЕМЫ ИНДЕАНИСТИКИ. М., «НАУКА», 1988.

Музыкальная культура древних аборигенов Латинской Америки являлась своего рода отражением среды обитания и была теснейшим образом связана с условиями их существования. Музыка соответствовала жизненному циклу индейцев - от колыбельной до отпевания, сопровождала производственный процесс и многочисленные ритуалы. Чрезвычайно трудно провести грань между эстетическими и практическими ее функциями: с одной стороны, комбинации звуков у аборигенов выполняли сигнальную и коммуникативную роли, помогали в общении с животными, но в то же время в них присутствовала музыкальная упорядоченность звуков, оказывающих эмоциональное воздействие, что делало эти звукоряды носителями признаков художественности.

Поскольку специальных исследований, освещающих неразрывную связь между музыкальной культурой древних индейцев и природной средой их обитания пока не производилось, в данной статье могут быть намечены лишь отправные точки для дальнейшего более углубленного анализа.

Аборигены Латинской Америки находились в чрезвычайной зависимости от сил природы: ливни и грозы, продолжительные засухи или наводнения сводили на нет хозяйственные усилия индейца. Отсюда и его чувство беспомощности перед стихией, и поиски возможности путем заклинаний, обращений к высшим си лам спастись от беды. Общими для всех американских племен были обряды, свято выполнявшиеся во имя священных сил природы: наиболее характерны обращения к солнцу, луне, вызывание дождя. Подобные магические действия почти повсеместно связывались с музыкой. Песнями и танцами сопровождались общественные моления, обращенные к силам природы. Описание их находит широкое отражение в литературе. Так, хронист Молина эль-Альмагриста описывает празднество инков Аймурай, когда по окончании уборки урожая высшая знать во главе с верховным Инкой затемно выходили за городские стены на равнину и здесь ожидали восхода светила, чтобы воздать хвалу Инти - Золотому солнцу ¹. Несколько вариантов таких гимнических песен, посвященных Солнцу, сохранилось до наших дней, но наибольшую известность имеет записанный в начале века перуанским композитором и собирателем фольклора Даниелем Роблесом «Гимн Солнцу», ставший своего рода классическим:

О, сияющий свет!
На всех твоих детей, собравшихся вместе,
Распространи свое сияние.
Ах, чудодейственный свет!
Над всеми твоими детьми царствуй.²

В книге советского музыковеда П. Пичугина «Музыкальная культура андских народов» приводится несколько примеров песнопений, связанных с земледельческим циклом. В частности, это песни-молитвы, исполнявшиеся во время засухи:

Царица и Мать-луна,
Дай нам милость твоих вод
И любовь твоих небесных струй.
Ах, услышь нашу мольбу!
Ах, внемли нашей скорби!³

Подобные молитвы-песни, песни-гимны светилам широко бытовали и у майя⁴.

Песни-заклинания индейцев хибаро, обращенные к Матери-Земле Нунгуи, по свидетельству финского исследователя Р. Карстена, исполнялись женщинами: «О, Нунгуи, владычица поля! Я взрыхляю землю, я взрыхляю землю. О, Нунгуи, мне помоги, мне помоги! Ты сама, ты сама - не мать ли и мне? Так сделай, чтобы мое поле принесло обильные плоды!» Даже судя по таким коротким фрагментам, песни эти отмечены несомненной поэтичностью ⁵.

Подобные тексты можно обнаружить и в описаниях древних обрядов индейцев других племен. И по сей день, например, аче-гуаяки Парагвая верят, что женщины их племени своими песнями могут вызвать дождь, который, орошая могилы предков, в свою очередь ускорит их возвращение к жизни ⁶. Таким обра­зом, по представлениям аче-гуаяков, песня выполняет важную функцию и в деле продолжения жизни.

Множество песен аборигенов связано с любимым занятием мужчин большинства племен - охотой. Поэтизация процесса охоты характерна была, например, для аче-гуаяков, сохраняющих до сих пор, несмотря на массовые истребления индейцев сельвы, которым не препятствует военный режим страны, легенды и песни предков. Согласно исследованиям, проведенным среди аче-гуаяков провинции Каагуасу доктором антропологии Марком Мюнцелем (ФРГ), аче верят, что бессмертие (сначала под землей превращение в муравьеда, который сквозь стволы деревьев поднимется на землю и здесь снова воплотится в животное) может быть обеспечено лишь в том случае, если женщина, ожидающая ребенка, будет есть мясо, добытое на охоте. Таким образом, по понятиям аче, охота - это сакральное действо, которое может обеспечить будущему ребенку возможность обрести вечное существование. Именно поэтому даже сегодня, когда охота на территории современного расселения практически запрещена, аче сохраняют память о своем любимом занятии, складывая песни:


Во времена, когда аче я был, Настигал больших зверей Стрелою своей.
Зверей-одиночек бил,
Когда аче я был ⁷.
Приведенный отрывок характерен для песен мужчин племени, женщины же складывают иные песни - «плачи», называемые xenga, в отличие от мужских охотничьих - pre, которым свойственны перечисления умерших предков, подробные рассказы об их прошлой и нынешней жизни. Белые, заставив аче уйти из лесов, запретив охоту и оторвав членов племени от деревьев и животных, в которых превратились их предки, прерывали тем самым естественный цикл человек - природа - человек, и сегодняшние складывательницы песен аче поют:

Мы, что были аче,
Не появляемся уже никогда
Среди деревьев сельвы...
Теперь
Среди деревьев сельвы Не добудем мы жизни уже никогда.
Теперь
Те, что отцами нам были,
Чудесными муравьедами стали,
Далеко впопыхах оставлены были ⁸.

Практически неизученной остается такая разновидность функциональной народной музыки коренных жителей Латинской Америки, как мелодии-кличи. Как и у других народов мира⁹, данные образования не имеют словесного текста, а распеваются на слоги, в одних случаях совпадающие с первичными (эмоцио­нальными) междометиями, в других они в основном звукоподражательны. Эти традиции сложились в первую очередь в тех племенах, где население занималось скотоводством. Несмотря на регистрово-динамическое сходство голосовых сигналов, музыкальная интонация их существенно отличает мелодии-кличи от всех прочих возгласов.
Цели мелодий-кличей можно определить как коммуникативные (в случае пребывания в лесу, в горах), пастушеские (при выгоне стада и при его возвращении), охранные (для отпугивания диких зверей) и др. По свидетельству сегодняшних жителей парагвайской сельвы, мелодии-кличи древних используются и поныне в крестьянском быту, в среде лесорубов и охотников.

Функции, подобные перечисленным, выполняло и звучание какого-либо предмета - куска дерева, по которому аборигены ударяли другим куском, удара камня о камень, тростниковых пастушеских флейт и т. д. Так, выходя на охоту, углубляясь в лес, многие индейцы сопровождали свое передвижение грохотом барабанов, гонгов, звуками духовых инструментов.¹⁰

Коренной житель Америки не отделял себя от природы, а тем более не противопоставлял себя ей. Глубокая духовная связь, обнаруживающаяся между средой обитания коренных американцев и их музыкальной культурой, свидетельствует о богатом внутреннем мире индейцев.

Песни-«разговоры» с деревьями, животными, песни, в текстах которых проводятся параллели между чертами любимых и красотами окружающего мира, имели практически повсеместное распространение среди аборигенных племен. Часто возлюбленные, просто молодые люди сравнивались в песнях с животными, красивыми и смелыми по их представлениям, например с тапирами (девушки), дикими кабанами (мужчины). Белых же пришельцев всегда сравнивали с хищными животными, бесполезными и злобными (например, в сохранившихся до сегодняшнего дня песнях гуарани, уже в значительной степени приобщенных к западной цивилизации, белые выступают всегда в образе ягуаров - вечных врагов их народа ¹¹).

В дошедших до нас образцах доиспанской поэзии юкатанских майя можно найти подлинные шедевры описаний природы:

Прекрасная луна
Поднялась над лесом
И движется, блистая,
Посреди неба.
Там она остается,
Озаряя лучами
И равнину, и лес.
Нежный веет ветерок,
И все кругом благоухает ¹².

Окружающий индейцев природный мир не только вдохновлял их на создание стихов и песен, но и давал богатые материалы для изготовления музыкальных инструментов. Их делали из сырья минерального происхождения.

Исходя же из степени сложности изготовления музыкальные инструменты древних индейцев можно условно классифицировать как простейшие (для изготовления которых практически не нужно было перерабатывать природные материалы, простые(когда индеец вносил лишь отдельные конструктивные видоизменения в природные материалы с целью получения нужного звучания) и сложные (для их создания природные материалы выступали лишь в качестве необходимых элементов для конструирования музыкального инструмента) .

Минералы служили исходным материалом для изготовления музыкальных инструментов на ранних стадиях развития чаще всего в краях с более суровой природой. В районах боливийского Альтиплано, например, столь любимые местными племенами многоствольные флейты изготовлялись из камня. Один из искусно сделаных экземпляров каменной флейты Пана, хранящейся в музее в Гетеборге (Швеция), обнаружен в верховьях р. Пиль-комайо и представляет собой миниатюрный (всего 8 см шириной) инструмент из полированного черного камня с шестью каналами ¹³. Распространенным материалом служила глина. Известно, что одним из древнейших музыкальных инструментов аборигенов Америки наряду с тростниковой флейтой была глиняная окарина ¹⁴. Самые ранние найденные археологами в Перу окарины датируются первой половиной I тысячелетия до н. э. и принадлежат культуре Чавин.

Гораздо более распространены были инструменты из органических материалов. Одними из древнейших считаются, в частности в Мезоамерике, раковины морских моллюсков. Судя по сохранившимся изображениям и данным археологии жившие 13- 14 веков назад индейцы предпочитали раковины другим инструментам. В сознании древних обитателей Мексики процесс превращения раковины за счет дыхания музыканта в источник звуков становилось символом преображения человека в божество. Поэтому использовались они как культовые инструменты. Астеки играли на «атекоколли» или «атекукулли» - крупных раковинах с несколькими отверстиями¹⁵. Были они распространены в качестве духовного инструмента и у племен, населявших Южную Америку, например у мочика и других народов Андского нагорья.

Аналогом раковины являлись аэрофоны, сделанные из черепов небольших животных, звуки из которых извлекались путем вдувания воздуха в одно из 2-3 отверстий. Пользуясь такими инструментами, индейцы ноанама и тукано имитировали пение птиц, голоса зверей¹⁶. Иногда подобные инструменты индейцы делали из панцирей мелких черепах или броненосцев. Из них же изготовлялись и ударные инструменты, например айотл - сохранившийся до наших дней музыкальный инструмент древних майя, представляющий собой черепаший панцирь, по наружной стороне которого ударяют оленьими рогами¹⁷. Их аккомпанемент, так же как и дробь, выбиваемая при помощи костей кайманов, сопровождали церемониал жертвоприношений, погребения вождей и другие обряды.

Далее